В будке, развалившейся на части,
Ощенилась сука в январе.
Пять щенков пятнисто-рыжей масти
Жалобно скулили в конуре.

Стылый ветер в упоенье власти,
Обжигает с головы до пят.
Пять щенков пятнисто-рыжей масти
Тёплыми комочками лежат,

К матери прижавшись, словно к печке,
Потихоньку тянут молоко,
И стучат, трепещут их сердечки.
Им тепло, уютно и легко.

Ну, а мать, от снежной круговерти
Прикрывая тощим телом всех,
Думает, как им спастись от смерти,
Как им выжить в этой суете?

Лязгая от холода зубами,
Подтянув, голодный свой живот,
Добрыми, просящими глазами
Смотрит сквозь дыру на небосвод.

Может, им Господь пошлёт спасенье?
(Пусть не люди, но ведь дети всё ж).
А она отслужит без сомненья,
Сторожей хороших, где возьмёшь?

Ведь она прекрасная овчарка,
И ведь были, были времена,
Что вступала с ходу в перепалку,
Сторожила дом большой она.

Да хозяин запил – проигрался,
И хозяйка прогнала всех прочь.
Жизни ритм нарушился, сломался,
Больше некому им всем помочь.

И метель, мольбам бедняги внявши,
Вдруг затихла, ветер присмирел,
Чистый снег искрящийся, звенящий
Песню колыбельную запел.

Чуткий сон сморил семью собачью,
Им не ведом чёрной ночи страх.
Спит овчарка, ставшая бродячей,
Видит сон о лучших временах.